Редкая победа. Директор фирмы подал апелляцию — и полностью освобожден от субсидиарной ответственности

В прошлом году в Экономическом суде Минска было удовлетворено более 80% исков по субсидиарной ответственности: к ней были привлечены директора и учредители компаний-банкротов. Поэтому случай, о котором мы расскажем, можно назвать редким — учредитель компании-банкрота подал апелляцию, после которой было принято решение о его полном освобождении от субсидиарной ответственности. Как это было, какие доказательства суд счел правомерными, рассказывает Михаил Кирилюк, адвокат, партнер компании «МК-консалтинг».

Причины банкротства

— ООО, о котором пойдет речь в тексте, работало на рынке почти 15 лет. Занималось розничной торговлей женской одеждой (собственный магазин в центре Минска, в районе Академии наук, реализация через государственную и частную розницу). Продукцию импортировала из ЕС.

---

Кроме того, последние годы предприятие занималось оптовой и розничной торговлей кондитерскими изделиями.

До наступления банкротства компания взяла кредит в долларах США. В качестве залога, как это часто бывает в розничном бизнесе, банк принял товары в обороте. Кредит выплачивался с отсрочкой и зачастую с опозданием.

В 2014 году, непростом для многих белорусских бизнесов, ООО столкнулось с трудностями, ставшими для него непреодолимыми:

1. Сначала возникла просроченная дебиторская задолженность. За отгруженную продукцию в срок не рассчитались 700+ контрагентов.

2. В связи с несвоевременным поступлением выручки, в 2014 были уменьшены закупки товаров. Однако постоянные расходы нельзя было уменьшить мгновенно, пропорционально уменьшению объема оборота (трудовое законодательство и условия договора аренды не позволяли быстро сократить размер ФОТ и занимаемые торговые площади).

В результате объема торговой наценки перестало хватать на обеспечение постоянных и переменных издержек. Денежные средства на закупку нового товара лавинообразно «растаяли».

3. Изменилось законодательство. С июля 2014 в Беларуси была введена отсрочка на прием к зачету НДС по импортным товарам, в течение 90 дней. Возникла необходимость увеличить оборотные средств более чем в полтора раза, что было проблематично.

В результате дополнительные оборотные средства компания изыскать не смогла. Банк не мог выдавать дополнительные кредиты — компания уже испытывала затруднения с погашением текущих обязательств. Частным инвесторам были интересны только те компании, которые показывают быстрый рост, но никак не падение оборотов и выручки.

Компания начала процедуру банкротства — она не могла обеспечивать обязательства по выплатам кредита. В результате суд первой инстанции вынес решение о том, чтобы привлечь к субсидиарной ответственности директора (он же учредитель с долей 99% в ООО) по нескольким основаниям:

Фактические основания, на которые сослался суд:

• Согласно письму общества в банк, залоговое имущество (кондитерские изделия) в компании отсутствовали. Таким образом, директор не принял необходимых и достаточных мер по обеспечению сохранности товара в обороте. Это повлекло за собой несохранность предмета залога. В результате удовлетворить требования банка, как кредитора, стало невозможно
• Часть ТТН не содержало необходимых реквизитов. Это не позволило взыскать дебиторскую задолженность
• Один из работников причинил Обществу ущерб. Однако директор не принимал мер по взысканию этого ущерба
• Директор не принимал мер досудебного оздоровления

Правовые основания. Суд указал, что, согласно уставу, директор несет ответственность за результаты работы общества, осуществляет текущее руководство деятельностью компании.

По ст. 17 закона «О банкротстве» директор и учредитель обязаны своевременно принимать меры, чтобы улучшать финансовое состояния. Среди этих мер — взыскание дебиторской задолженности, привлечение инвестиций, кредитов, займов, реорганизация юрлица, изменение органов их управления.

Также, по мнению суда первой инстанции, директор и учредитель обязаны были принимать меры, чтобы обеспечить сохранность имущества общества. Контролировать, как общество исполняет обязательства, организовывать бухгалтерский учет, следить за качеством и достоверностью заполнения учетных документов, взыскивать с виновных лиц материальный ущерб, принимать действенные и достаточные меры для погашения кредиторской задолженности.

Однако всего этого, по мнению суда, сделано не было.

Краткие выводы суда первой инстанции

Ответчик надлежащим образом не обеспечил руководство организацией, планирование, сохранность залога товаров в обороте, организацию бухучета. Не предпринял необходимых и достаточных мер по взысканию причиненного обществу ущерба. Допустил кредиторскую задолженности и ее увеличение, не предпринял действенных и достаточных мер по ее погашению, предотвращению роста и досудебному оздоровлению, в целях недопущения банкротства.

В совокупности, по мнению суда, все эти действия находились в прямой причинно- следственной связи, и повлекли банкротство.

Ответчик нарушил ч.2. ст. 2 Гражданского кодекса — пользовался принадлежащими ему правами с недостаточной степенью добросовестности и разумности. Не смог обеспечить эффективное руководство предприятием, чтобы не допустить непогашенную в установленные сроки задолженность перед кредиторами.

Суд первой инстанции не установил основания (форс-мажор) для того, чтобы освободить учредителя и директора от субсидиарной ответственности.

Было указано на вину ответчика, поскольку отрицательный финансовый результат не возник из-за обстоятельств, наступление которых от ответчика всецело не зависело или которые он не мог предотвратить при должной степени заботливости.

Ответчик, по мнению суда, не предоставил необходимые и достаточные доводы/ доказательства того, что действия (бездействия) вызваны причинами, находящимися вне его контроля.

Обстоятельств, исключающих ответственность или подтверждающих, что руководство предприятия не могло осуществлять полномочия, установлены не были.

Таким образом, суд установил: оснований для освобождения от субсидиарной ответственности нет.

Доводы ответчика

1. В качестве обеспечения некоторых кредитов банка директор взял на себя личное поручительство. По заявлению банка совершена исполнительная надпись по взысканию с директора, как с поручителя, суммы невыплаченного кредита.

Поэтому неправомерно взыскивать одну и ту же сумму с директора — и как с поручителя, и еще при привлечении его к субсидиарной ответственности.

2. Вывод суда первой инстанции о том, что директор не обеспечил сохранность предмета залога (товара в обороте), не соответствует ни фактическим обстоятельствам, ни действующему законодательству. Согласно статье 338 ГК товары в обороте, отчужденные залогодателем, перестают быть предметом залога с момента их продажи. На дату, когда проверялся факт сохранности залога, часть товара была реализована, средства поступили на расчетный счет. Оставшаяся часть товара была в наличии.

Причины, по которым денежных средств от реализации товара не хватило для погашения задолженности по кредитам, не связаны с тем, что директор не обеспечил сохранность залогового имущества:

• Из-за снижения покупательской способности, товар нужно было продавать со скидками. Это привело к снижению торговой надбавки
• Оптовые покупатели платили за полученный товара с просрочкой. Обращение в суды с целью принудительного взыскания не позволяло в короткие сроки вернуть денежные средства. Это было связано как с процессуальными сроками рассмотрения дел, так и со сложностью исполнения судебных постановлений: финансовое состояние контрагентов было сложным

3. Также было отмечено, что на дату заключения кредитного договора было предоставлено обеспечение, которое банк признал достаточным по размеру, составу и стоимости.

Уже в процедуре банкротства реализацией остатков товара занимался антикризисный управляющий (под контролем суда и кредиторов). Он смог продать это имущество только по цене значительно ниже — более чем в 4 раза, чем в период осуществления хозяйственной деятельности предприятия.

4. Материальный ущерб, который нанес бывший работник, был незначительным (4% от объема дебиторской задолженности). Это не могло стать причиной банкротства предприятия.

Вывод суда первой инстанции о том, что взыскание средств с работника было осуществлено с задержкой, не соответствует фактическим обстоятельствам. Поскольку часть ущерба — 13 000 руб., было взыскана именно во время, которое суд счел «периодом бездействия по взысканию». Остаток ущерба, который не был взыскан, составляет 10 000 руб.

По этим причинам, а также из-за того, что сумма, подлежащая взысканию с работника, была уступлена банку, якобы имевшее место «бездействие» директора никак не нанесло и не могло нанести кредиторам ущерб.

Мнение директора: что привело предприятие к банкротству

Предприятие не получало прибыль в ожидаемом объеме, достаточном для покрытия постоянных затрат (аренда, зарплата, налоги, возврат и обслуживание кредитов). У предприятия было недостаточно средств для дальнейшего развития. Вот по каким причинам:

1. Значительное снижение покупательской способности привело к снижению объема продаж. Кроме того, кондитерские изделия имеют ограниченный срок годности. Эти доводы подтверждаются стоимостью, по которой управляющий по банкротству смог реализовать переданный ему товар.

Так, еще в процессе работы предприятия, согласно данным бухучета, стоимость товара составляла 140 тысяч белорусских рублей. Эта учетная стоимость оценивалась банком при выдаче кредита как достоверная и достаточная для обеспечения залога. В процедуре банкротства товар был реализован управляющим под контролем и согласованием суда, банка и кредиторов за сумму около 25 тысяч рублей.

2. В 2014 году сотрудники предприятия, вместо развития бизнеса, занимались взысканием дебиторской задолженности по причине неплатежей контрагентов.

3. Низкая скорость поступления денежных средств привела к тому, что стало невозможно закупать новые товары. В свою очередь, возникла невозможность продолжать хозяйственную деятельность, в том числе из-за проблем с погашением кредитов.

4. Ставки по банковским кредитам свыше 40% годовых привели к увеличению затрат на обслуживание кредитов, тем самым «обескровили» и экономику страны в целом, и компанию в частности.

5. Вся сумма от реализации товара поступала на расчетный счет общества и была использована в соответствии с требованиями законодательства (налоги, аренда, зарплата, расходы по обслуживанию кредитов, закупка товаров).

Также было отмечено:

• За период работы с 2000 года предприятием было уплачено в эквиваленте более $ 2 млн налогов, сборов в бюджет
• Задолженность по заработной плате и перед бюджетом погашена в полном объеме
• Ни суд, ни управляющий, ни банк не обнаружили в работе компании недействительные сделки, факты выводов активов, неисполнение судебных постановлений, уклонение от исполнения судебных решений, преимущественное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими, факты ложного, преднамеренного банкротства, его сокрытия

Решение суда второй инстанции

После решения суда первой инстанции о привлечении к субсидиарной ответственности на сумму 230 тысяч белорусских рублей, была подана аппеляция. Суд второй инстанции опроверг доводы суда первой инстанции. Вот некоторые пункты, которые были пересмотрены:

Сохранность предмета залога. Суд первой инстанции сослался на положения договоров о залоге товаров в обороте. Согласно этим правилам, залогодатель обязан принимать все необходимые меры для сохранения предмета залога, обеспечивать их надлежащий учет. Во время всего периода кредитования — обеспечивать наличие предмета залога. В нашем случае сумма залога должна была быть не ниже $ 80 тысяч и 94 000 белорусских рублей.

Однако суд второй инстанции пришел к выводу, что оценку этим условиям надо давать с учетом требований ст. 338 ГК. Согласно им, залогодатель имеет право изменять состав и натуральную форму заложенного имущества — при условии, что их общая стоимость не становится меньше указанной в договоре о залоге.

Стоимость заложенных товаров в обороте может уменьшаться соразмерно выплатам по кредитам.

Управляющий по банкротству предоставил данные, которые доказывали: при реализации заложенных товаров, средства поступали на расчетный счет предприятия и были направлены на погашение иных кредитов банка. На этом основании суд пришел к выводу, что должник соблюдал требования ст. 338 ГК, уменьшая общий размер задолженности.

При этом сам банк не предъявлял возражений о погашении иных кредитов — за счет товаров, находящихся у него в залоге. Это свидетельствует о его согласии на выплату кредитов согласно очередности возникновения задолженности.

В подтверждение, что задолженность по кредитам снижалась, ответчик привел сведения о погашении в августе 2014 кредита в размере 50 тысяч.

Результат: было установлено, что суд первой инстанции сделал ошибочный, противоречащий ст. 338 ГК вывод о том, что ответчик не обеспечил сохранность товаров, находящихся в залоге.

Доводы ответчика о том, что из-за увеличения дебиторской долженности возникли объективные трудностями с погашением кредита, сочли обоснованными. Ведь из-за несвоевременного поступления денежных средств за отгруженный товар компания не могла своевременно рассчитываться по кредитам банка.

Из 250 тысяч белорусских рублей задолженности контрагентов перед компанией, 200 тысяч приходилось на просроченную «дебиторку».

Это в свою очередь увеличило расходы должника по оплате процентов по кредитам, в том числе и повышенных.

Ответчик предоставил обоснование, что из-за увеличения дебиторской задолженности у него отсутствовали оборотные средства для приобретения новых товаров.

Суд первой инстанции не дал оценку этим обстоятельствам.

Было отвергнуто решение о том, что часть ТТН не содержало необходимых реквизитов, и это в результате не позволило взыскать дебиторскую задолженность.

Апелляционная инстанция пришла к выводу, что без указания конкретных ТТН, без учета размера требований по ним не представляется возможным оценить влияние этого обстоятельства на банкротство. Поэтому следует признать необоснованным вывод суда инстанции о том, что ненадлежащее оформление первичных учетных документов явилось прямой причиной краха бизнеса.

Размер ущерба, причиненного от действий работника К, признан незначительным (4% от общего объема задолженности). При этом причинно-следственные связи между ущербом и банкротством предприятия отсутствовали.

Материалы дела подтверждают, что и ответчик, и управляющий по банротству предпринимали действия по взысканию указанного ущерба. Один из аргументов — ответчик заключил с банком договор уступки права требования на возмещение ущерба — с работника К.

Материалы дела опровергают доводы о том, что директор не принимал мер досудебного оздоровления.

Причинно-следственных связей между действиями директора и наступившим банкротством — как решил суд первой инстанции — нет. Вот несколько фактов из дела, которые повлияли на этот вывод:

1. Суд первой инстанции проигнорировал доводы апеллянта, не оценил предпринимаемые им меры (ответчик руководил компанией с июля 2014) по недопущению банкротства. Например, ответчик предоставил компании-должнику, как учредитель ЧТУП «Л», средства в размере 32 тысячи белорусских рублей и не изымал их. Кроме экономических мер, он предпринял организационные действия: переориентировал работников на взыскание дебиторской задолженности.

2. Суд первой инстанции вменил ответчику в вину следующие действия: «не обеспечил надлежащим образом руководство организацией, административно-хозяйственное планирование, сохранность товаров в обороте, что повлекло за собой несохранность предмета залога, не обеспечил надлежащую организацию бухгалтерского учета и создание необходимых условий для правильного его ведения, неукоснительного выполнения всеми подразделениями и работниками, имеющими отношение к учету, установленных требований, не предпринял необходимых и достаточных мер по взысканию причиненного обществу материального ущерба».

Однако суд не смог определить, что конкретно, в деталях, не исполнил ответчик для предотвращения банкротства предприятия.

Результат: Отсутствие конкретных указаний не может быть основанием для выводов о том, что между действиями ответчика и банкротством есть причинно-следственная связь. А значит, нельзя привлечь ответчика к субсидиарной ответственности.

3. Суд первой инстанции не дал оценку доводам и доказательствам ответчика о многочисленных предпринятых им, как руководителем, действий по восстановлению платежеспособности предприятия (эти слова подтверждаются отзывом управляющего по банкротству, объяснительной запиской ответчика).

Результат: выводы о том, что ответчик не опровергнул доводы и не предоставил доказательства своей невиновности, ошибочны. Они противоречат материалам дела, не соответствуют требованиям законодательства. Поэтому выводы суда первой инстанции о том, что нет оснований для освобождения ответчика от субсидиарной ответственности, ошибочные.

4. Кроме того, не была дана оценка объективным экономическим процессам (снижение покупательской способности, изменение курса белорусского рубля и т.п.) и возможности избежать негативного их влияния.

В то время как ответчик предоставил справку, в которой указано, что из-за курсовых потерь, убытки за 2013−2014 составили около 100 000 белорусских рублей.

Отношение курсовых разниц к валовой прибыли изменилось в 2014 в 4,39 раз.

Результаты

Апелляционная инстанция пришла к выводу, что непогашенная задолженность по кредитам возникла по объективным основаниям:

• Курсовые разницы, влиящие на валовый доход
• Реализация управляющим товара, оцененного в качестве залога на сумму 140 000 — за 25 000

Подлежащая взысканию с ответчика сумма в виде привлечения его к субсидиарной ответственности меньше, чем потери предприятия по состоянию на 2014, носящие объективный характер.

Апелляционная инстанция посчитала необоснованной ссылку суда первой инстанции на ст. 2 ГК, поскольку материалами дела подтверждается добросовестность и разумность ответчика по осуществлению им функций руководителя.

Отсутствует причинно-следственная связь между действиями ответчика и наступлением банкротства предприятия. При том, что суд первой инстанции не указал, при наличии каких конкретно действий можно было бы избежать банкротства.

Апелляционная инстанция пришла к выводу, что поскольку суд первой инстанции не дал оценку доводам/доказательствам ответчика, ошибочным является и вывод о том, что отсутствуют основания для освобождения ответчика от субсидиарной ответственности.

Суд пришел к выводу, что действия были направлены на недопущение экономической несостоятельности. Поэтому привлекать к субсидиарной ответственности за отрицательный результат правомерных действий необоснованно.

В результате апелляционная инстанция экономического суда Минска вынесла решение о полном освобождении от субсидиарной ответственности директора ООО на сумму более 230 тысяч рублей.